Последние дни, спровоцированные страшной раной, мы много и громко говорим о предательстве других людей, об их подлости и низости. Праведный гнев застилает глаза кровавой пеленой, уводит в бесплодные земли бесконечной злобы и неизбывного отчаяния. В царство бесконечного страха, где размываются все этические и нравственные схемы, и остается лишь инстинкт выживания, включающий защитные функции психики: от прямой агрессии до полного вытеснения. Что мы и видим вокруг. Мощное внешнее искушение увидит меня от взгляда внутрь себя, в свое сердце, чтобы не дать проанализировать, понять, сделать выводы – справиться с горем, бедой, болью.Страстная пятница 2018
Последние дни, спровоцированные страшной раной, мы много и громко говорим о предательстве других людей, об их подлости и низости. Праведный гнев застилает глаза кровавой пеленой, уводит в бесплодные земли бесконечной злобы и неизбывного отчаяния. В царство бесконечного страха, где размываются все этические и нравственные схемы, и остается лишь инстинкт выживания, включающий защитные функции психики: от прямой агрессии до полного вытеснения. Что мы и видим вокруг. Мощное внешнее искушение увидит меня от взгляда внутрь себя, в свое сердце, чтобы не дать проанализировать, понять, сделать выводы – справиться с горем, бедой, болью.
В сегодняшнем евангельском тексте Иисуса уже обступает «ночь» и мрак смерти. Окруженный учениками, в тепле и свете дружеской трапезы среди слепых и глухих до срока Он один знает, что впереди только ужас и смерть. Невозможно принять этот путь без внутреннего ропота, возмущение находит выход в обвинении, брошенном на середину стола, как призыв к ученикам прозреть, понять, разделить если не цель, то Его боль и одиночество – но не слышат, не хотят мрачных пророчеств, нет. Правду знает лишь зло, которое не спит, а ждет своего часа, и слуга его с облегчением («свершилось!») приняв из руки Спасителя кусок обмасленного хлеба, выбегает в ночь.