Удачно, что Церковь начинает новый пастырский год с осени. Послания Папы, епископов, приходские планы, наши личные – всё принимается с интересом и воодушевлением. После летней щедрости легко верится, что в этом году самые амбициозные задумки будут выполнены, сложный материал пройден, откроется что-то поразительно новое и исцелится надоевшее старое. Вот и мне совсем не хочется избавляться от старой школьной привычки начинать год с сентября – ведь христианин – вечный студент, а до выпуска ещё шагать и шагать.
И это размышление – обращено в первую очередь к себе самой, можно сказать, основная музыкальная тема года. Читать «Дар бесталанному» далее
«Моя проблема в том, что я никак не переживаю Причастия. На Адорации ну вот совсем ничего. Умом понимаю, но в сердце никак, вот, думаю уйти. И понимаю, что никто и не обещал, но делать вид и притворяться стоя на коленях, что что-то происходит, стало уж совсем невыносимо. Да, можно разогнать себя, «настроиться» и как-то проникнуться, бубнить молитвы, но я то знаю, что это искусственно всё. Как это? Что происходит у нормальных христиан? Вот».
Последнее время в размышлениях всё чаще возвращаюсь к началу мира, что же пошло не так, Господи? Откуда такая каша? И всё чаще перед глазами возникает плодородное, залитое солнцем и тишиной пшеничное поле, а на нем две фигурки – одной их которой суждено вскоре упасть. (Быт 4)
Последние дни сеть затоплена картинками францисканской «милоты»: святой с птичками, с животными, с цветочками и снова, снова птички – внимающие и покорные. Подумалось, как же часто в современной иконографии св.Франциска обыгрывается его нежная связь с природой… В последний век нам не нужно боли стигматов и огня молитвенных экстазов, нет, мы так устали от страдания и боли. И мир склоняется к святому, падает птичкой в его руки. Господи, Господи! Как же явно эти милые и (часто) наивные изображения обнажают нашу неизбывную тоску о Рае, о возвращении. 
Когда приходит понимание очередного «всего» – наступает оглушающая тишина, берег Вселенной, океанский прибой мира, а ты стоишь по колено в волне, по-идиотски лыбишься: Земля! И сказать тебе по сути нечего, самые невероятные сказки оказались правдой, все намеки, догадки, знаки — сложились в рисунок, понятный до последней черточки, но его ритм словами объяснять бесполезно, можно рассказать/показать, как построить лодку, как закидывать сеть и ставить парус, можно из жалости или любви долго тащить кого-то на буксире, но наступает момент… и решение плыть или не плыть дальше человек принимает сам. Находит или не находит в душе силы нырнуть во все то, о чем рассказывали, писали, жили и умирали до нас – нырнуть и выплыть к Свободе. 
По печальной традиции возвращение из уединения отмечаю не радостным постом о любви, а размышлением над трагедией. Не стало исключением и это лето. Сейчас все мы испытываем боль от раны, нанесенной в сердце Церкви (раны не первой и, увы, не последней). Не стану отклоняться на статистику, право или долг, осуждение чрезмерных эмоций, взаимных обвинений и хайпа. Сосредоточусь на самой боли.